Источник информации: официальный сайт Верховного Суда Российской Федерации
Текст документа на текущей странице сайта публикуется на основании источника и представляется "как есть".
Если вы обнаружили персональные данные в представленном на текущей странице сайта тексте документа, пожалуйста, сообщите нам об этом:
1) по электронной почте (support@судебнаяпрактика.рф)
2) или нажав на кнопку
Персональные данные, содержащиеся на текущей странице сайта, будут обезличены незамедлительно.
Дело 5-001-132с Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Г А Л И У Л Л И Н А 3 Ф., судей Л А М И Н Ц Е В О Й С. А. и Е Р М И Л О В А В. М.
рассмотрела в судебном заседании от 9 января 2002 года дело по кассацион ному протесту и по кассационным жалобам осужденного Моисеева В. И. и ад вокатов Гервиса Ю . П., Яблокова А. Ю., Костроминой К. Л. и Москаленко К.
А. на приговор Московского городского суда от 14 августа 2001 года, по ко торому Моисеев Валентин Иванович, 10 марта 1946 года рождения, уроженец г. Ленинграда, несудимый осужден по ст. 275 УК Р Ф с применением ст.64 УК Р Ф к 4 годам 6 меся цам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с конфи скацией имущества.
Заслушав доклад судьи Ермилова В. М., объяснения осужденного Мои сеева В. И., адвокатов Гервиса Ю . П., Яблокова А. Ю . , Костроминой К. Л., Москаленко К. А. поддержавших кассационные жалобы, и заключение проку рора Титова А. В.., поддержавшего кассационный протест и просившего оста вить кассационные жалобы без удовлетворения, судебная коллегия УСТАНОВИЛА Моисеев признан виновным в том, что, являясь гражданином СССР, а затем Р Ф , совершил государственную измену в форме шпионажа в ущерб внешней безопасности государства при обстоятельствах, изложенных в приго воре.
В судебном заседании осужденный Моисеев вину не признал и показал, что по роду службы и научной деятельности был знаком с работником посоль ства Республики Корея Ч. С. У., о принадлежности которого к южнокорей ским спецслужбам не знал и не догадывался. Те сведения, которые он переда вал ему, носили чисто научный характер и не составляли государственной тайны.
В кассационных жалобах (основных и дополнительных):
осужденный Моисеев считает, что судебное следствие по делу прове дено неполно, предвзято и односторонне, что выводы суда не соответствуют исследованным доказательствам и игнорируют указания, содержащиеся в оп ределении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Р Ф от 25 июля 2000 года. Полагает, что судом не учтены изучавшиеся в ходе судебного заседания переводы на русский язык документов на корейском языке, посту пившие из УКРО ФСБ. Указывает, что в «проекте приказа» говорится не о нём, а о другом человеке. Ссылается на постановление Конституционного Су да Р Ф № 1 7 - П и ст. 29 Конституции Р Ф , в силу которых уголовная ответствен ность за выдачу государственной тайны иностранному государству правомер на лишь при условии, что перечень сведений составляющих государственную тайну, содержится в официально опубликованном для всеобщего сведения Федеральном законе. Указывает, что такой перечень был определен Феде ральным законом «О внесении изменений и дополнений в Закон Р Ф «О госу дарственной тайне» от 6 октября 1997 года. Считает, что вывод суда о переда че им секретных документов и сведений южнокорейским спецслужбам, явля ется несостоятельным. О неполноте судебного следствия и нарушении его права на защиту, по его мнению, свидетельствует то, что суд не допросил ука занных в обвинительном заключении свидетелей Моисеева Л. П. и Натай, а также отклонил ходатайства защиты о вызове в суд переводчика Алексеева и другие. Оспаривает выводы суда о доказанности его вины, изложенные в при говоре, и считает обвинение бездоказательным. Утверждает, что суд не вы полнил требований ст.314 УПК Р С Ф С Р , не указав в приговоре место, время и способ передачи документов. Просит приговор отменить и производство по делу прекратить;
адвокат Яблоков считает приговор не законным и необоснованным, что изложенные в нем обстоятельства не в полной мере соответствуют материа лам дела. Ссылается на то, что по делу незаконно участвовал военный проку рор. Считает незаконными определения суда, которые суд вынес, совещаясь на месте, и отклонил ходатайства Моисеева и его защитников о выдаче им ко пий этих определений и о направлении их жалоб в Конституционный Суд РФ.
Полагает, что замена состава суда под председательством судьи Коваль, про тиворечит ст.ст.241-243 УПК Р С Ф С Р , ч.1 ст.47 Конституции Р Ф и ст.6 Евро пейской Конвенции о защите прав человека. Указывает, что, как и следствие, суд в основу приговора положил вынужденные первоначальные показания Моисеева, данные им на предварительном следствии. Все ходатайства Мои сеева и защиты о проведении объективной прокурорской проверки, судом бы ли отклонены. Доводы Моисеева в приговоре не анализировались и остались без внимания. Утверждает, что Моисеев вплоть до своего ареста встречался с Ч. С. У. как действующий по заданию ФСБ Р Ф его негласный агент, и ссыла ется на доказательства, которые, по его мнению, подтверждают его вывод.
Считает, что выводы суда в приговоре о секретности сведений, якобы пере данных Моисеевым, неконкретны и необоснованны, что эту проблему не ре- шают и ссылки в приговоре на заключения экспертиз по определению сек ретности сведений. Полагает, что экспертные заключения сомнительны и ука зывает, в чем это выражается. Не согласен с аргументацией суда, не признав шего правильность доводов адвокатов о том, что до 6 октября 1997 года отсут ствовал перечень сведений, составляющих государственную тайну. Полагает, что суд положил в основу приговора недопустимые с точки зрения закона до казательства, а именно документы, полученные оперативным путем, и заклю чений экспертов по определению секретности сведений. По его мнению, об винительная направленность судебного разбирательства, односторонность проявились не только в том, что все ходатайства защиты были необоснованно отклонены, но и в том, что был значительно сокращен список вызванных в суд и допрошенных свидетелей. Утверждает, что в приговоре искажены показания перечисленных им свидетелей. Полагает, что органы следствия и суд расши рили формулу обвинения (указав, что Моисеев как гражданин СССР, а затем гражданин РФ) и не учли того, что ст.275 УК Р Ф предусматривает специаль ного субъекта преступления - только гражданина РФ. Ссылается на то, что обвинение Моисееву по ст. 64 УК Р С Ф С Р не предъявлялось и суд не мог ква лифицировать его действия по ст.275 УК Р Ф , поскольку она ухудшает его по ложение. Полагает, что в настоящем приговоре увеличен объем обвинения Моисеева по сравнению с ранее отмененным приговором, то есть, ухудшено положение осужденного. Утверждает, что Моисеев добровольно сообщил о встречах с Ч. С. У. и в связи с примечанием к ст.275 УК Р Ф должен быть ос вобожден от уголовной ответственности. Утверждает, что суд не указал моти вы, приведшие Моисеева к государственной измене, что в суде достоверно не установлено сотрудничество Моисеева с А П Н Б , выдачи им государственной тайны или оказания иной помощи иностранному государству, с целью причи нения ущерба России. Считает, что изложенные в приговоре доказательства получены с нарушением уголовно-процессуального закона, которые недопус тимы как доказательства. По его мнению, в действиях Моисеева не установле но состава преступления. Просит приговор отменить и уголовное дело в от ношении Моисеева прекратить за отсутствием в его действиях состава престу пления;
адвокат Гервис считает, что приговор вынесен незаконным составом су да, так как в деле имеется протокол законченного судебного следствия соста вом суда под председательством другого судьи, но нет вынесенного приговора или определения суда. В связи с этим полагает, что состав суда, постановив ший приговор, является незаконным. Утверждает, что суд нарушил право Моисеева на защиту, в отношении которого использовались незаконные мето ды ведения следствия. Ссылается на то, что судом оставлено без рассмотре ния ходатайство Моисеева и его защитника о рассмотрении его уголовного дела судом присяжных. Считает, что судебное следствие было односторонним и неполным, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, что допущено существенное нарушение уголовно-процессуального зако- на и неправильно применен уголовный закон. Указывает, что суд не допро сил свидетелей Моисеева Л. П., Нагая, которые указаны в списке свидетелей, а так же Моисеева Н. В., Еременко и других, допрошенных на предварительном следствии и в предыдущих судебных заседаниях. Ссылается на то, что суд не обоснованно отклонил все ходатайства подсудимого и его защиты о дополне нии судебного следствия. Полагает, что суд построил приговор на обстоятель ствах не нашедших подтверждения в судебном заседании и на доказательствах не исследованных в суде, а также полученных с нарушением федерального за кона. Утверждает, что доказательства, приведенные в приговоре, не свиде тельствуют о совершении Моисеевым государственной измены. Считает, что суд применил закон, который действует с 1 января 1997 года и ухудшает по ложение Моисеева. Указывает на то, что суд конфисковал имущество, при надлежащее семье Моисеевых. Просит приговор в отношении Моисеева отме нить и прекратить уголовное дело на основании п.2 ст.5 УПК РСФСР;
адвокат Костромина считает, что приговор вынесен с нарушением норм как внутреннего, так и международного права. Ссылается на нормы Европей ской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые, по её мнению, были нарушены, и подробно излагает допущенные нарушения. Ут верждает, что нарушена ст.З, предусматривающей права на защиту от уни жающего достоинство обращения, при этом, в частности, ссылается на то, что Моисеев,находясь в следственном изоляторе, перенес множество заболеваний, что он был подвергнут психическому и психологическому воздействию с це лью добиться от него желаемого для следствия поведения и показаний. Ука зывает на нарушение ст.5 о праве на свободу и личную неприкосновенность, так как считает, что Моисеев был задержан и содержался под стражей неза конно. Утверждает, что его длительное время вводили в заблуждение относи тельно характера и причин задержания, что ему не были реально разъяснены его права и ст.51 Конституции Р Ф , его показания были использованы против него. Считает, что допущено нарушение ст.6 о праве на справедливый суд, по лагает, что при судебном разбирательстве было неравенство сторон, наруше но право на «публичное разбирательство» и право на разбирательство дела в разумные сроки, что нарушено право на разбирательство дела независимым и беспристрастным судом, и право на презумпцию невиновности. Считает, что было нарушено право Моисеева на защиту на предварительном следствии и на суде, что он не имел достаточных возможностей для подготовки своей защи ты, поскольку обвинительное заключение ему выдавалось спец. частью время от времени по его заявлению. Указывает на нарушения ст.7, согласно которой наказание может быть назначено исключительно на основании закона. Пола гает, что суд признал секретными сведения за 1994-осень 1997 г.г. в отсутст вии правовой базы. Считает, что Моисеев признан виновным в том, что не яв лялось преступлением в тот момент времени, в который Моисееву вменяется совершение незаконных действий. Ссылается на нарушение ст.8, то есть права Моисеева на уважение частной и семейной жизни. Просит приговор отме нить, дело производством прекратить;
адвокат Москаленко в дополнительной кассационной жалобе, к касса ционным жалобам осужденного Моисеева и адвоката Костроминой, указывает на нарушения в отношении осужденного Моисеева с точки зрения Европей ской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в частности ст.5(3) ст.6(1), предусматривающих право на судебную санкцию на арест и со держание под стражей, право каждого заключенного под стражу на то, чтобы его дело рассмотрено в разумные сроки, либо он был освобожден из-под стражи до вынесения приговора суда, а также право каждого заключенного под стражу на разумный срок разбирательства его дела. Излагает, в чем выра зились эти нарушения. Поддерживает кассационные жалобы осужденного Моисеева и адвоката Костроминой, и просит приговор отменить, дело произ водством прекратить.
В кассационном протесте государственный обвинитель, не оспаривая до казанность вины Моисеева в совершении государственной измены и правиль ность квалификации его действий, считает, что назначенное ему наказание яв ляется явно несправедливым вследствие мягкости, так как не соответствует тяжести преступления и личности осужденного. Указывает, что перечислен ные в приговоре обстоятельства при назначении наказания Моисееву не могут претендовать на отведенную им судом роль исключительных, поскольку не связаны с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, существенно не уменьшают степень общественной опасности деяния. По его мнению, вывод суда о нали чии совокупности исключительных обстоятельств не соответствуют требова ниям ст.64 У К Р Ф . Просит приговор в отношении Моисеева отменить, вслед ствие мягкости назначенного ему наказания, дело направить на новое судеб ное рассмотрение.
Проверив материалы дела, и обсудив доводы, изложенные в кассаци онных жалобах и протесте, судебная коллегия находит их не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
Доводы кассационных жалоб не соответствуют материалам дела, из ко торых видно, что выводы суда о доказанности вины осужденного Моисеева в совершенном преступлении основаны на собранных по делу доказательствах, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании.
Из материалов дела усматривается, что 3 июля 1998 года по подозрению в совершении государственной измены в своей квартире был задержан Моисе ев, сразу же после ухода от него сотрудника Агентства по планированию на циональной безопасности (АПНБ) Республики Корея Ч. С. У..
Доставленный в следственное Управление ФСБ Моисеев подробно рассказал о состоявшихся с Ч. С. У. встречах и передаче последнему сведений, касающихся российско - северокорейских отношений.
Неоднократно допрошенный на предварительном следствии Моисеев показал, что с Ч. С. У. познакомился до отъезда в служебную командировку в Сеул, по инициативе последнего встречался с ним в Сеуле, а после возвраще ния из командировки - в Москве с периодичностью примерно 3-4 раза в месяц.
Встречались в кафе, ресторанах, зачастую у него, Моисеева, дома. Поддержи вая устойчивые неслужебные контакты с Ч. С. У., он нарушал взятое на себя обязательство о неразглашении сведений, составляющих государственную и служебную тайну, которые становились известны по службе. Сообщал и пе редавал Ч. С. У. служебные документы и сведения, предполагая на начальном этапе, а затем с 1996 года точно зная, что Ч . С. У. является официальным представителем АПНБ. За передачи Ч. С. У. служебных документов и сведе ний, он получал от него денежные вознаграждения, примерно 1 раз в месяц в размере 500 долларов США. В феврале 1995 или 1996 года Ч. С. У. выплатил ему 2000 долларов США, а в апреле 1998 года - 1000 долларов США, переда вая деньги в конвертах. Ч. С. У. передал копии проектов договоров между РФ и К Н Д Р , копию стабильной справки о военном положении, информировал его о намерении северокорейцев приобрести российское изделие в области воо ружения, освещал вопросы в отношении гражданина Ч. М. Г. и приемника Ким Ир Сена, а также, точно зная о том, что Ч. С. У. является кадровым со трудникам южнокорейской разведки и представляет интересы этой службы, по его просьбе передал ему интересующие его копии служебных документов, четко представляя себе, что иным способом получить эти документы Ч. С. У.
не мог. Своему руководству о каждом конкретном контакте с Ч. С. У. не док ладывал. | На допросах Моисеев подтвердил, что передал и сообщил Ч. С. У.
большую часть других сведений служебного характера и назвал эти сведения.
Проанализировав и оценив показания Моисеева, суд первой инстанции обоснованно признал вышеизложенные показания Моисеева на предваритель ном следствии достоверными, поскольку они объективно подтверждаются со вокупностью собранных доказательств по делу.
Из показаний свидетеля К. Г. Б. видно, что 12 сентября 1990 года в свя зи с оформлением на работу в Министерство Иностранных Дел Моисеевым было подписано обязательство установленного образца, предусматривающее недопустимость разглашения сведений, составляющих государственную и служебную тайну, которые будут доверены или станут ему известными по службе. Практически все документы, подготовленные М И Д Р Ф и содержащие оценки политической или экономической ситуации в той или иной стране, а также развитие двухсторонних отношений в различных областях сотрудниче- ства Р Ф с другими государствами, имеют конфиденциальный характер и не подлежат огласке и передаче другому государству.
Свидетели М . А. И. и И. А. Т. показали, что Моисеев согласно должно стному положению имел доступ ко всем служебным документам и владел ин формацией по всем сведениям, которые интересовали южнокорейскую сторо ну. В кругу корееведов все знали о причастности Ч. С. У. к южнокорейским спецслужбам А П Н Б , о чем должен был знать и Моисеев.
Свидетель М., сотрудник ФСБ РФ показал, что в январе 1996 года им был установлен служебный контакт с начальником Отдела Кореи 1 ДА М И Д Р Ф Моисеевым и он уведомил его о том, что Ч . С. У. является официальным представителем А П Н Б Республики Кореи в Москве. В одной из повторных встреч Моисеев сообщил ему, что о принадлежности Ч. С. У. к южнокорей ским спецслужбам ему давно известно от своих корейцев по определенному признаку.
Сам осужденный Моисеев не отрицал факта передачи Ч. С. У. доклада «Политика России на Корейском полуострове и 4 фотографий с изображением северокорейских дипломатов и ответственных работников М И Д РФ, которые были изъяты у Ч. С. У. при доставлении его в приемную ФСБ Р Ф .
Из справки Д П У ФСБ Р Ф от 7 июля 1998 года усматривается, что Ч. С.
У., являясь кадровым сотрудником А П Н Б Республики Кореи, в период с 1989 по 1992 год работал в Москве, не афишируя свою принадлежность к спец службам.
Справкой Д П У ФСБ Р Ф от 3 июля 1998 года подтверждается, что Ч. С.
У., как советник посольства Республики Кореи в Москве, прибыл на работу в Москву в августе 1994 года повторно и 15 сентября 1994 года был официально представлен как сотрудник резидентуры А П Н Б .
Из данных контрразведывательной работы по посольству Республики Кореи в Москве усматривается, что получены сведения о том, что резидентура спецслужб Ю ж н о й Кореи регулярно получает конфиденциальную информа цию политического характера по корейской проблематике, к которой имеет доступ заведующий Отделом Кореи 1 Д А М И Д Р Ф Моисеев, поддерживаюпшй неслужебные отношения с Ч. С. У., за регулярное денежное вознагражде ние.
В письме У К Р О ДКР ФСБ Р Ф от 19 июля 1998 года отмечено, что Мои сеев во время указанной командировки поддерживал несанкционированные контакты с рядом сотрудников АПНБ. Расходы на угощения во время этих встреч оплачивались южнокорейцами. В феврале 1997 года в УКРО из СВР России поступила выписка из проекта приказа по организации работы рези дентуры А П Н Б в Москве на 1997 год и выписка из личного агентурного дела Моисеева, в которых зафиксированы его установочные данные, направления работы с ним резидентуры А П Н Б в Москве, сведения о предоставленной им иностранной разведке информации, а также указано, что он включен в дейст вующий агентурный аппарат АПНБ.
Из протокола осмотра проекта приказа по организации работы резидентуры в Москве усматривается, что Моисеев на начальном этапе вербовоч ной разработки работал в Республике Корея, а после возвращения из загран командировки был назначен на должность заведующего отделом 1 ДА М И Д РФ.
Эти данные о месте работы Моисеева, указанные в названном проекте приказа, подтверждаются справкой о трудовой деятельности Моисеева.
В проекте приказа по организации работы резидентуры А П Н Б в Москве на 1997 год также отражено, что южнокорейской разведкой через Моисеева своевременно добыты документы и материалы, касающиеся российско - севе рокорейских отношений, отслеживалась ситуация в северокорейском посоль стве в Москве, фиксировались действия сотрудников северокорейского диппредставительства, получались сведения о результатах визитов в Пхеньян вы сокопоставленных российских лиц.
В проекте приказа говорится о том, что Моисеев вплоть до 1995 года представлял сотруднику резидентуры практически все запрашиваемые им до кументы и информацию, имевшиеся в распоряжении отдела Кореи М И Д РФ, и продолжал в дальнейшем предоставлять документы, подготовленные россий ским посольством в Северной Корее и М И Д Р Ф .
Судебная коллегия считает, что утверждения осужденного Моисеева в кассационной жалобе о том, что судом не учтены переводы на русский язык поступивших документов на корейском языке, и что в проекте приказа речь идет не о нём, а о другом лице, является несостоятельным.
В приговоре суд обоснованно указал, что правильность сведений, изло женных в проекте приказа по организации работы резидентуры АПНБ в М о скве в отношении Моисеева В. И., а не какого-либо другого лица, подтвержда ется как показаниями свидетеля М., так и заключением экспертиз по опреде лению степени секретности переданных Моисеевым сведений о том, что све дения о прекращении действия российско - северокорейского соглашения, со державшиеся в постановлении, поступившем в М И Д России из посольства Р Ф в К Н Д Р 11 июня 1996 года, а также изложенные в двух проектах договоров между Россией и КНДР, в стабильной справке отдела Кореи 1 Д А М И Д РФ по 1997 году, в письме на имя посла РФ в К Н Д Р от 19 сентября 1994 года, в двух материалах от 14 марта 1996 года в отношении гражданина Ч. М. Г., сведения о российском предложении начать закрытые переговоры в области военного сотрудничества, о позиции Министерства Обороны Р Ф в отношении межгосу дарственного договора РФ и КНДР, составляют государственную тайну.
Оценив заключение экспертов, суд правильно не согласился с доводами осужденного Моисеева и его защитников о некомпетентности экспертов. При этом суд обоснованно указал, что заключение экспертов сомнений не вызыва ет, поскольку экспертиза проведена с соблюдением уголовно-процессуальных норм, выводы научно аргументированы.
Согласно экспертным заключениям вышеназванные сведения раскры вают содержание российской международной политики, соглашений по взаи модействию с иностранными государствами в области военного сотрудниче ства и военной разведки, а также содержание политической значимой инфор мации.
Показаниями свидетелей Т. М. Е. опровергаются утверждения Моисеева о том, что она, а не Ч. С. У., передала ему документ на корейском языке с пе речнем российско - северокорейских договоров и соглашений на 8 листах, так называемого «шпионского задания», обнаруженного во время обыска в рабо чем столе Моисеева.
Суд критически отнесся к утверждениям Моисеева о ненадлежащем пе реводе проекта приказа работы Московской резидентуры на 1997 год, личного досье на Моисеева и шпионского задания и о искажении значений некоторых слов. Обоснование вывода суда сомнений не вызывает.
Показания Моисеева на предварительном следствии о получении им де нежного вознаграждение за передаваемые сведения представителю иностран ного государства, как правильно указано в приговоре, подтверждаются прото колами обысков, из которых усматривается, что на рабочем месте Моисеева в его служебном сейфе и в квартире по месту жительства Моисеева обнаруже ны доллары США.
Получение Моисеевым от Ч. С. У., как представителя иностранной раз ведки, шпионского задания и изготовление во исполнение этого задания копий указанных в перечне документов и передача документов подтверждается за ключением дактилоскопической экспертизы, а так же протоколами осмотра кабинетов по месту работы Моисеева, где хранились досье отдела Кореи и ко пировальный аппарат, на котором, как пояснил Моисеев, он изготовлял копии документов, заключением экспертизы по определению достоверности и степе ни секретности документов о том, что соглашения, протоколы и планы, пере чень которых указан в исследуемом документе, имеются в отделе Кореи 1 Д А МИД РФ.
Согласно заключения экспертизы по определению степени секретности сведений, переданных Моисеевым южнокорейской разведке, после получения северокорейской стороной сведений об аресте Моисеева она поставила перед российской стороной вопрос о доверительности двухсторонних отношений.
Переданные Моисеевым документы и сведения позволили южнокорейской стороне получать достаточно емкое представление о текущих подходах Рос сии к политике в отношении КНДР, Корейского полуострова и об оценках внутренней ситуации в К Н Д Р , что представляет Республике Кореи возмож ность для осложнения отношений между Р Ф и К Н Д Р , а также использования полученных сведений в ущерб внешней безопасности Р Ф , возможность пося гательства на состояние защищенности жизненно важных интересов государ ства - конституционного строя, суверенитета и территориальной неприкосно венности Р Ф от внешних угроз.
Вина осужденного Моисеева в совершенном преступлении подтвер ждается и другими доказательствами, полно изложенными в приговоре.
Оценка всем собранным доказательствам по делу дана судом в соответ ствии с требованиями ст.71 УПК РСФСР. Поэтому правильность оценки дока зательств, сомнений не вызывает.
Судебная коллегия считает, что правовая оценка престугшъш действиям Моисеева по ст.275 УК Р Ф , дана правильная, поскольку суд установил, что Моисеев совершил государственную измену в форме шпионажа, действуя в ущерб внешней безопасности Российской Федерации.
Суд правильно указал в приговоре, что Моисеев не может быть освобо жден от уголовной ответственности за совершенное преступление по основа ниям, предусмотренным примечанием к ст.275 УК Р Ф , как об этом утвержда ется в кассационной жалобе адвоката.
Судом установлено и убедительно мотивировано в приговоре, что Мои сеев о совершенной им государственной измене органам власти добровольно не сообщил.
Доводы осужденного Моисеева и его защитников, изложенных также и в кассационных жалобах, о том, что в течении инкриминируемого Моисееву периода преступления имело место изменение законодательства, и что до 6 октября 1997 года отсутствовал определенный федеральным законом перечень сведений, составляющих государственную тайну, в связи с чем, Моисеев не может нести ответственность по новому российскому законодательству, и в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ст.275 УК РФ, а также, что действующий закон с 1 января 1997 года ухудшает положе ние Моисеева, учтены судом при постановлении приговора.
Судебная коллегия считает, что основания, по которым суд не согласил ся с указанными доводами, являются обоснованными.
Суд правильно указал в приговоре, что совершенное Моисеевым пре ступление является продолжаемым, при этом установлено, что сведения, со ставляющие государственную тайну, передавались Моисеевым представителю иностранной разведки по осень 1997 года. При таких обстоятельствах к Мои сееву должен быть применен новый уголовный закон.
Суд так же правильно отметил, что редакция ст.275 УК Р Ф каких-либо существенных изменений, по сравнению с ранее действующей ст. 64 УК РСФСР, не претерпела, за исключением введения в качестве признака объек тивной стороны преступления в виде хранения в целях передачи составляю щих государственную тайну сведений иностранному государству, иностран ной организации или их представителю.
В связи с этим, суд указал, что вменение Моисееву признака объектив ной стороны рассматриваемого преступления в виде хранения с целью пере дачи сведений возможно только с 1 июля 1997 года.
Согласно Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 го да, под государственной тайной понимаются защищаемые государством све дения в области его военной, дипломатической, экономической, разведовательной, контрразведовательной и оперативно-розыскной деятельности, рас пространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Феде рации.
Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, утверждался по представлению Правительства Президентом РФ.
В соответствии с положениями ч.4 ст.29 Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 года, перечень сведений, составляющих государственную тайну, должен быть определен Федеральным законом.
Такой перечень был определен Федеральным Законом «О внесении из менений и дополнений в Закон Р Ф «О государственной тайне» от 6 октября 1997 года.
Доводы в защиту Моисеева о том, что в связи с отсутствием до указан ного времени соответствующего требованиям Конституции Р Ф перечня све дений, составляющих государственную тайну, Моисеев не может нести ответ ственность за содеянное, суд обоснованно признал неправильными, сослав шись на постановление Конституционного Суда Р Ф № 8 - П от марта 1996 го да.
Конституционный Суд РФ указал, что «обязанность соблюдать законо дательство о государственной тайне вытекает из общеправовой обязанности органов государственной власти, местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединений соблюдать Конституцию Российской Федерации и её законы». Следовательно, ст.1 Закона Р Ф «О государственной тайне» от 21 июля 1993 года, воспроизводящая применительно к определенной сфере об щественных отношений требования статей 15 ч.2 и 29 ч.4 Конституции РФ, соответствует её положениям.
Анализируя ст.5 Закона РФ «О государственной тайне» в редакции 1993 и 1997 годов, суд правильно указывает, что эти нормы имеют лишь незначи тельное терминологическое несоответствие, что не может означать того, что до 6 октября 1997 года отсутствовали рычаги правового воздействия за пося гательство на Основы конституционного строя и безопасность российского государства.
Необоснованными являются утверждения в кассационных жалобах о нарушениях органами следствия и судом норм уголовно-процессуального за кона, внутреннего и международного права.
Вывод суда о том, что положенные в основу приговора доказательства являются допустимыми, является обоснованным, поскольку они собраны ор ганами следствия в соответствии с требованиями ст.ст.69, 70 УПК РСФСР.
Доводы кассационных жалоб о том, что судебное следствие проведено односторонне, неполно и предвзято, опровергаются материалами дела, из ко- торого видно, что органы следствия и суд приняли все предусмотренные за коном меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоя тельств дела, выводы суда основаны на исследованных доказательствах по де лу.
Неудовлетворение судом заявленных ходатайств осужденным Моисее вым и его запштниками, а также то, что в судебном заседании не допрошены свидетели, указанные ими в кассационных жалобах, не свидетельствует о не полноте и предвзятости судебного следствия, о нарушении права Моисеева на защиту, поскольку заявленные ходатайства были разрешены судом в соответ ствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Утверждения в кассационных жалобах о незаконности состава суда, по становившего приговор, не основано на законе, поэтому является необосно ванным.
То обстоятельство, что дело Моисеева начинало рассматриваться дру гими составами судей, которые по различным причинам не смогли довести рассмотрение дела до конца, не влияет на законность состава суда, постано вившего приговор.
Не могло быть удовлетворено ходатайство Моисеева и его защитника о рассмотрении дела судом присяжных, поскольку оно подсудно Московскому городскому суду, не имеющего в настоящее время суда присяжных.
Судебное разбирательство уголовного дела Моисеева проведено закры тое, поскольку открытое разбирательство противоречит интересам охраны го сударственной тайны, и соответствует требованиям ч.1 ст. 18 УПК РСФСР.
Не было оснований, предусмотренных ст. 63 УПК Р С Ф С Р и для отвода прокурора, участвовавшего в рассмотрении дела. Основания, устраняющие его участие, указанные в кассационной жалобе адвоката Яблокова, законом не предусмотрены.
Несостоятельными являются и доводы кассационных жалоб о том, что было нарушено право Моисеева на защиту, что Моисеев подвергался психиче скому и психологическому воздействию, что он не имел достаточной возмож ности для подготовки к своей зашиты на суде, и ссылки на другие нарушения норм уголовно-процессуального закона, Конституции Р Ф и международного права, перечисленные в кассационных жалобах.
Из материалов дела видно, что Моисеев был обеспечен защитником в соответствии с требованиями закона, ему своевременно вручена копия обви нительного заключения, и он имел полную возможность для подготовки к за щите на суде. Н и органами следствия, ни судом не допущено каких-либо на рушений уголовно-процессуального закона, норм Конституции РФ и между народного права, в частности Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые повлияли бы или могли повлиять на постановле ние законного и обоснованного приговора.
Все заявления о допущенных нарушениях закона, в том числе перечис ленные в кассационных жалобах, в частности, о применении в отношении Моисеева недозволенных методов следствия, проверялись судом. В приго воре указаны основания, почему они признаны необоснованными, которые сомнений не вызывают.
Судебная коллегия считает, что содержание приговора соответствует требованиям закона, поэтому не может согласиться с доводами кассационных жалоб о нарушении судом требований ст.314 УПК РСФСР, как несоответст вующими содержанию приговора. Необоснованным является и утверждение в кассационной жалобе адвоката о том, что настоящим приговором ухудшено положение Моисеева по сравнению с ранее постановленным приговором, ко торый был отменен, что видно из содержания указанных приговоров.
В жалобе также неосновательно утверждается и об искажении в приго воре показаний свидетелей.
Все доводы осужденного Моисеева и адвокатов в его защиту, которые указаны и в кассационных жалобах, исследовались в судебном заседании и в приговоре указано, почему суд с ними не согласился, и какими конкретно до казательствами по делу они опровергаются.
Выводы суда основаны на конкретных материалах дела, нормах закона, поэтому не вызывают сомнений.
Обсуждая вопрос о мере наказания Моисееву, судебная коллегия счита ет, что суд назначил ему наказание в соответствии с требованиями ст.60 УК РФ. Суд учел характер и степень общественной опасности преступления, дан ные о личности виновного, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, обстоятельства дела.
Учитывая, что Моисеев ранее к уголовной ответственности не привле кался, его возраст и состояние здоровья, положительные данные о его лично сти, отсутствие отягчающих по делу обстоятельств, суд обоснованно признал возможным применить к Моисееву ст. 64 УК Р Ф и назначить ему наказание более мягкое, чем предусмотрено за данное преступление.
При таких обстоятельствах судебная коллегия не может согласиться с доводами кассационного протеста о том, что суд неосновательно применил ст.64 УК Р Ф , а также, что осужденному Моисееву назначено чрезмерно мяг кое наказание.
Исходя из изложенного, руководствуясь ст. 339 У П К РСФСР, судебная коллегия ОПРЕДЕЛИЛА приговор Московского городского суда от 14 августа 2001 года в от ношении Моисеева Валентина Ивановича оставить без изменения, а касса ционные жалобы и протест - без удовлетворения.
Председательствующий С у д ь $Ь>^^- ^ ~~ си и Справка: осужденный Моисеев В. И. содержится в учреждении ИЗ ФСБ РФ.
ВЕРНО: Судья Верховного Суда РФ